Родной город Анаса бомбили, родственникам пришлось бежать куда глаза глядят. Родителей приютила Турция. Двоюродных братьев, которые в пору учебы в Гомеле женились на белорусках, — Германия. «Но сейчас в Германии очень много сирийцев, и не так уже просто стало устроиться там. Братья попали туда три года назад. Мои друзья и многие родственники — повсюду: кто в европейских странах, кто в Турции, живут сирийцы и в Беларуси», — рассказывает Анас.

Он решил уехать от войны в Беларусь — благо за годы учебы приобрел тут не только необходимые знания, но и друзей.

Гомельский медицинский университет Анас окончил в 2012 году и вернулся на родину в Сирию. Но уже в следующем, 2013-м, из-за трагических событий в родной Ракке, принял решение продолжить учебу и поступил в клиническую ординатуру на базе Гомельской областной больницы. «У меня в ординатуре руководитель — Ирина Дмитриевна Шляга, она многому научила меня, наверное, — всему в отоларингологии, мне очень повезло», — замечает врач.

Медицинское начальство с пониманием отнеслось к желанию иностранца, пошли навстречу и миграционные службы, дав разрешение на работу здесь. «Вида на жительство у меня нет, но мне официально разрешили работать, я очень благодарен», — говорит Анас.

Сириец устроился на работу в филиал № 2 Гомельской городской центральной поликлиники. Заведующая филиалом № 2 Наталья Дмитриева работой Анаса довольна: «Ни одной жалобы на него не было за полтора года работы, наоборот — только благодарности от пациентов. На него во всем можно положиться. В пик заболеваемости ОРЗ-ОРВИ, когда поступает достаточно большое количество вызовов к пациентам на дом, Анас всегда готов помочь коллегам. Он трудится безупречно».

Сейчас Анасу 29 лет, в Беларуси он чувствует себя как дома. «Если собираемся на праздники с белорусами, алкоголь мне не предлагают, сразу ставят сок или колу. Свинину не предлагают — самое главное», — смеется врач.

Раньше он работал на скорой, и считает это бесценным и необходимым опытом для каждого врача.

На прием приходят в основном пенсионерки — поликлиника расположена в спальном районе. Некоторым пациентам нужна не столько профессиональная помощь врача, сколько внимательное отношение и восполнение дефицита общения. Попадаются и любители поскандалить. «Но я нахожу с ними понимание. Может, потому что у нас такое воспитание — уважать старших. Поэтому и бабушки здешние ко мне хорошо относятся, просятся повторно на прием. Пытаются то яблоко дать, то грушу, то еще что. Но я не беру — у нас нельзя по религии брать подарки за работу. Это грех. И даже если это мелочь — яблоко там или продукты. Конечно, благодарю, стараюсь не обидеть, но все равно не беру».

Из курьезных случаев он припоминает, как одной пациентке извлекал из уха муху. Другая пожилая женщина пришла к лору не по адресу: по ее словам, при посещении церкви у нее украли слух. «Такое бывает», — успокоил я бабушку. Но слух проверил, и убедил, что он вернулся, все в порядке», — рассказывает Анас.

Молодые же пациентки частенько записывают имя-фамилию врача и потом добавляют его в друзья во «ВКонтакте» или Facebook. Но жениться Анас пока не планирует. «Это очень серьезно. Мужчина должен хорошо зарабатывать, обеспечить семью всем необходимым, крепко стоять на ногах», — уверен сириец.

В Гомеле Анас снимает однокомнатную квартиру, еду готовит сам или ходит к земляку в кафе «Кинг» — там можно не беспокоиться за ингредиенты. «Слава Богу, у меня нет никаких проблем. До обеда учусь — потом работаю. Это важный опыт — поработать в поликлинике. Здесь можно жить, спокойно. Хотелось бы и остаться, если получится». Он уверен: если человек имеет желание работать, то устроится в любой стране, несмотря на языковой барьер, особенности культуры или менталитета.

Анас ходит в гомельскую мечеть. Вместе с ним на намаз по пятницам собираются человек пятьдесят. «У Бога просим мира для нашей страны. У нас сейчас одна мечта на всех: мирная страна, другой президент», — говорит сириец.

На родине он не был уже три года, но к родителям в Турцию ездит. «И государство, и сами турки хорошо отнеслись к сирийцам. Но чем все кончится в нашей стране? И когда? На эти вопросы никто не может дать ответ. Сколько там будет война, почему так происходит? Началось с того, что люди хотели только одного — свободы».

Как-то, еще во время работы на скорой, Анас был на вызове и тут же получил СМС с текстом, что в Сирии при бомбежке убили его дядю. «Я до сих пор помню этот вызов, этот дом и улицу, когда прохожу мимо — сердце сжимается», — вспоминает эмигрант.

Он не знает, сохранился ли его родной дом в Ракке. Говорит, это совершенно неважно, ведь это просто камни, и никого уже не волнует сохранность имущества. Главное — чтобы были живы люди.

«У нас так по религии — нужно терпеть, если есть какие-то страдания. Если ты не терпишь, то какая твоя вера? Если ты не терпишь, то сам себе причиняешь страдания», — объясняет Анас.

За жизнь в Гомеле он ни разу не сталкивался с проявлениями какой-либо нетерпимости. «Мне кажется, сейчас мир изменился и люди уже думают по-другому», — говорит сириец. И в его голосе звучит не столько убеждение, сколько надежда.